Кейт Ресин
«Это — не «мое» тело отражается в зеркале. Это не «мои» бедра, груди, лодыжки, кожа или волосы. Изгибы, складки, форма и структура принадлежат не только мне. Они рассказывают не только мою историю.
Моё тело – летопись, написанная женщинами, чья кровь течёт в моих венах. Смешение множества древних родов. Я – словно лоскутное одеяло, сшитое из генов женщин, проживших совершенно обыкновенную жизнь.
Эти бёдра, что могут вместить меж собой две руки, но не могут вписаться в современный мир, — родом из двух семей, в которых часто рождались близнецы. Их выступающие формы были созданы, чтобы выдерживать ребёнка, сидящего на коленях матери, помогать переносить корзины, наполненные едой, и топать, подчёркивая серьёзность моих намерений. Эти бёдра принадлежали крестьянкам, что жили в горах Шотландии и долинах Ирландии, а также моей прабабушке, когда та вынашивала своих шестерых дочерей, а позже заботилась о них. Эти бёдра были созданы не просто так.
Бёдра крестьянки плавно переходят в крепкие ноги и лодыжки, что перестали прятаться под длинной юбкой лишь около века назад. И пусть они абсолютно не вписываются в мир шорт и мини-юбок – уверенность в силе, хранившейся в этих ногах веками, не пошатнуть. Да, им сложно ходить на каблуках, но они без труда могут оседлать лошадь и скакать на ней днями без отдыха. Никогда, никогда не недооценивайте их выносливость – они будут идти, даже если в них вцепится ребёнок, они не позволят потерять равновесие, даже если животное внезапно промчится между. Да, они выглядят массивно, но плата эта ничтожна. Эти ноги моя бабушка обувала в кроссовки, благодаря им каждый день ходила на работу в Пентагон, их прятала от взглядов под своим столом, работая с секретными документами. Да, эти ноги нельзя назвать хорошенькими, но это не мешает им справляться со своими задачами.
Психика и ее телоЭта кожа, столь бледная что мои друзья прозвали меня Белоснежкой, никогда не переносила солнце. В местах, откуда она родом, солнечные лучи редко показываются из-за облаков, но бескрайние земли тех стран всё равно покрыты вечно зелёной травой. Она вспыхивает красным от злости, радости, слёз и смущения. Кровеносные сосуды, что окрашивают мертвенно-бледную кожу красными пятнами, и пылающая на щеках розацеа, что отвергает лосьоны и гели – наследие Британских островов. Век за веком солнце нещадно жгло эту кожу.
Она покрывалась веснушками в молодости и пигментными пятнами в старости, грубела от ветра и тяжёлой работы и погибала от рака. Говорил ли кто-нибудь маленьким девочкам, жившим до меня, что после всего их убьёт собственная белоснежная кожа? Не думаю.
психология телаЯ смотрю на отражение груди – такой большой, что ни один топ не в силах скрыть её формы, а плечи непрестанно ноют от доставшейся им ноши. Это не моя грудь. Я вижу её, закутанную в бесформенное, грубо сшитое платье во время работы в хлеву и туго стянутую слишком тесным плащом во время путешествия через Атлантику в поисках новых земель. Приподнятая корсетом, эта грудь с нетерпением ждала вестей с фронта. Её обладательница стала первой женщиной в семье, окончившей колледж. Эта грудь потела над плитой, пока готовился завтрак, к ней прижимались плачущие дети, и это она одновременно очаровывала и возмущала мужчин. Мои предшественницы веками носили эту грудь даже тогда, когда сами еле стояли на ногах.
И пусть это тело, вобравшее в себя кусочки истории, не посчитают красивым. Пускай оно никогда не участвовало в марафоне, не побеждало на беговых состязаниях и не станет идеалом женственности. Это тело моих предшественниц, что пользовались им с рождения, нуждались в его силе и пали от его слабости. Оно преодолевало сложности, творило историю и давало жизнь новому поколению, даже когда, казалось, последние силы оставляли его.
Глядя в зеркало, я вижу тех женщин — как они боролись за жизнь, наслаждались ею и умирали.
Это не моё тело. Оно наше».